2018-11-2 14:00 |
А нужны все. Так, по крайней мере, считает парламентская комиссия по алие и абсорбции, собравшаяся на специальное заседание, посвященное утечке мозгов из Израиля. Моника Лев-Коэн, директор амуты ScienceAbroad рассказала НЭП, почему израильтяне с высшим образованием уезжают из Израиля, почему возвращаются, и сколько это стоит.
На конец прошлого года более 33 тысяч израильтян (5,8%), получивших ученые степени в Израиле на протяжении 1981-2011 годов, более трех лет проживали за границей. Такие данные ЦСБ были представлены комиссии, посвятившей заседание массовой эмиграции из страны специалистов с высшим образованием. Особенно много за рубежом – 9,2% – израильских врачей, располагающих второй академической степенью по медицине.
По словам инициировавшего заседание депутата Элиэзера Штерна («Еш Атид»), масштабы утечки мозгов из Израиля с каждым годом увеличиваются, и в течение трех последних лет все меньше доля специалистов, возвращающихся в Израиль. К примеру, 25% математиков, получивших третью ученую степень в одном из израильских вузов, сегодня живут и работают за границей. Среди компьютерщиков таких почти 20%. Конечно, некоторые из них со временем возвращаются, но по данным ЦСБ за 2016 год (более свежих данных у израильских статистиков нет), из страны выехало на 6,3 тысячи человек больше дипломированных специалистов, чем вернулось.
Делает ли государство что-нибудь для решения проблемы? Гранит Бен-Эзра из министерства абсорбции сообщила, что министерство обеспечивает личное сопровождение вернувшихся в страну ученых и выделяет предпринимателям, принимающих таких ученых на работу, финансовую помощь на протяжении двух лет, в течение первого года сумма составляет 61.500 шекелей. По ее словам, в 2018 году в промышленности таким образом трудоустроены 39 ученых, вернувшихся из-за границы и 94 новых репатрианта.
Эяль Мадан, ответственный за вопросы репатриации в бюджетном отделе министерства финансов сообщил на заседании, что в 2018 году на поощрение ученых, возвращающихся в Израиль и на абсорбцию ученых – репатриантов выделено около 100 млн. шекелей, в том числе – 87 млн. шекелей на программу КАМЕА (субсидии на трудоустройство известных ученых) и еще 15 миллионов – на продолжение программы, известной как «стипендия Шапиро». Кроме того, более 2 млн. шекелей направлено на организацию зарубежных конференций по поощрению возвращения в Израиль ученых, работающих за границей.
Организация «ScienceAbroad», занимающаяся вопросами сохранения связей израильских ученых с родиной и пытающаяся вернуть их в Израиль, подготовила к заседанию комиссии доклад, демонстрирующий масштабы этого явления. Возглавляющая организацию Моника Лев-Коэн пояснила собравшимся, что большинство израильтян после постдокторантуры хотели бы вернуться в Израиль и найти работу в одном из местных научных учреждений, но такая возможность есть далеко не у всех. А вот среди тех, кто нашел работу в американской промышленности или место в одном из академических учреждений желание вернуться на родину выражено гораздо слабее. В отличие от США, Израиль, увы – страна ограниченных возможностей и с точки зрения зарплаты, и с точки зрения трудоустройства.
– Моника, не кажется ли Вам, что борьба с невозвращенцами изначально обречена на неудачу? Жить за границей дешевле, зарплаты выше, возможностей больше.
– Не хлебом единым. Я, к примеру, девять лет жила за границей, но вернулась. Потому что не хочу испытывать антисемитизм, хочу, чтобы мои дети получили еврейское воспитание.
– Но ведь можно посмотреть на ситуацию и иначе: жизнь за рубежом не только сытнее, но и спокойнее – там нет такой напряженности, нет терактов. Хотя последнее уже не вполне верно.
– Наша амута не занимается вопросами выгодности проживания за рубежом. Наша цель – вернуть как можно больше ученых в Израиль. Эти люди не бежали из страны. Они выехали на учебу за рубеж, сделали постдоктораты и многие из них ищут возможность вернуться в Израиль. Среди них, кстати говоря, много выходцев из бывшего СССР. Мы пытаемся помочь им.
– Что же препятствует их возвращению?
– Главных барьеров два. Первый – недостаток ставок в израильских академических учреждениях. Второй – они не знакомы с возможностью трудоустройства в промышленности. К тому же, они и вообще получили академическое образование и не знают, как применить свои знания на практике.
– Много ли среди этих людей «русских»?
– Да, много, как и репатриантов из других стран, например, из Аргентины и Уругвая. Некоторые из них уезжают для завершения образования на родину, но большинство оседают в США. У организации «ScienceAbroad» 23 филиала – большинство в США, два – в Англии и один в Канаде. Мы организуем встречи с руководителями израильских университетов, с промышленниками, проводим семинары с целью облегчить ученым возвращение в Израиль.
– Каковы результаты?
– Они есть, и не малые. Только в прошлом году с нашей помощью в Израиль вернулись 103 ученых. А за последние 10 лет – 750 человек. Это соответствует размерам крупного исследовательского центра. В конечном счете, это – масштабный вклад в экономику страны.
– Вы представили комиссии и соответствующие расчеты.
– Да, из них следует, что даже при сохранении прежних темпов реэмиграции государство на протяжении ближайших пяти лет получит дополнительно 748 млн. шекелей. И это еще очень скромная консервативная оценка, не принимающая в расчет супругов и их потенциальный вклад. И, не забывайте еще одно: огромные деньги, вложенные Израилем в подготовку специалистов.
– Двир Рехес, представитель Форума ректоров израильских университетов, выступая на заседании комиссии заявил, что главная проблема – отсутствие средств на дополнительные ставки и на инфраструктуру. По его словам, стоимость абсорбции вернувшихся в страну ученых очень высока, к примеру, оборудование новой лаборатории обходится, в среднем, в 1 млн. долларов.
– Это так, но расходы такого рода быстро окупаются. И не будем забывать, что ученые привозят с собой в качестве «приданого» крупные гранты. В конечном счете, деньги притекают в страну, а не наоборот.
– Как обстоят дела в других странах?
– Утечкой мозгов обеспокоены во всем мире. Организации, подобные нашей, существуют, например, в Польше, Греции, даже в Канаде.
Евгений Весник, НЭП. Фото:Даниэль Бар-Он
|
