фото показано с : nep.co.il

Завершающееся 31 декабря десятилетие стало одним из самых бурных за всю историю мировой экономики. События, которые произошли за это время, выстраиваются в единую систему, определяя то направление, в котором экономика будет двигаться дальше.

Если и есть некая довлеющая идея, которая выкристаллизовалась из прошедшего десятилетия, то она не может базироваться исключительно на экономических событиях, потому что любая попытка прибегнуть к экономическому анализу вне контекста указанного исторического периода, будет обычным теоретизированием, оторванным от политики, истории и культуры, да еще и не сулящим каких-либо преимуществ.

Величайшие экономисты и мыслители не определяли предмет своего внимания и изучения, как «экономика», они занимались политической экономией, понимая, что политика и экономика связаны воедино.

Драматическое событие, которое это подтвердило, произошло, когда администрация Барака Обамы спешно стала готовить пакет «спасательных мер» для Уолл-стрит. Американская капиталистическая модель оказалась в полной мере подвержена кризису, который разразился осенью 2008 года: законы были «сверстаны» для обслуживания финансовой системы, а когда она провалилась – счет предъявили широкой публике.

Обама окружил себя советниками и чиновниками, «выходцами» с Уолл-стрит, приблизил их и обогатил. И так выглядела политика, которая велась на протяжении всего срока его полномочий.

Правительства различных стран по всему миру стремительно влезают в долги и наращивают дефициты государственного бюджета, и в отсутствие эффективных финансовых инструментов власть передается центральным банкам. Так началось десятилетие всеобъемлющей денежно-кредитной политики - нулевые процентные ставки и беспрецедентные денежные потоки, что представляется крупнейшим денежным экспериментом за всю историю.

Денежные потоки и низкие процентные ставки сохранялись впоследствии в течение всего десятилетия, раздувая финансовые активы по всему миру; скачкообразно росли цены на недвижимость, жизнь дорожала, вызывая негодование молодого поколения в большинстве мировых столиц.

Так началось десятилетие, стартовавшее с 2010 года.

2011 начался с бунтов и мятежей, когда над Ближним Востоком пронеслась арабская весна и многолетние правители попадали один за другим. Не прошло и года, как стало понятно, что массовые протесты отнюдь не трансформируют диктатуру в либеральную демократию, а просто-напросто меняют диктаторов. Реальный вклад "Фейсбука" в «демократизацию» стал ясен через несколько лет.

2012: буря протестов в соседних странах постепенно стихла. Но именно в Израиле ветер из умеренного стал сильным. Специальная комиссия, созданная в 2010 году для изучения феномена централизации в израильской экономике, внезапно получила резкое ускорение своей деятельности, вызванное, в основном, опасениями перед социально-протестными настроениями. И первый же проект отчета этой комиссии, преданный огласке, впервые признал, что в Израиле доминирует кучка крупных бизнес-групп, которая по сути контролирует ситуацию, угрожая экономике и демократии.

Первые плоды протеста начали ощущаться в мае, когда рынок сотовой связи открылся для конкуренции. Тарифы резко упали, пирамиды, выстроенные магнатами-владельцами компаний сотовой связи, задрожали, как от землетрясения. Олигарх Нохи Данкнер из той самой кучки начал терять власть, его контроль над финансовыми структурами, банками и СМИ ослаб. Впервые широкая публика узнала, как магнаты, - а Данкнеру принадлежала «Маарив», - используют прессу с выгодой для себя.

2013: в Израиле сформировано новое правительство, куда вошла новая партия, поддерживающая социальный протест – «Еш атид». Социальные и экономические проблемы стали все более важной частью общественной полемики: политики и регуляторы наметили программу действий, которая бросила вызов гигантским компаниям и магнатам. К концу года закон о централизации был подготовлен к обсуждению: все правые, центральные и левые фракции поддержали первый в мире закон такого рода, который назвал концентрацию власти в частных руках, финансовые пирамиды и монополии врагами экономики.

Это закон утвердили к концу года, и первым, кто ощутил на себе его действие, стал Нохи Данкнер.

2014: китайский предприниматель Джек Ма, владелец гиганта электронной коммерции Alibaba, вышел на Уолл-стрит, а на рынки капитала и к глобальным инвесторам поступил еще один сигнал о наращивании экономической мощи Китая. Два года спустя новый хозяин Белого дома определил в роли главного и крупнейшего врага США – Китай, а не Россию.

2015: невзирая на агрессивную негативную кампанию, которую вели «Йедиот ахронот» и веб-сайт Ynet против Нетаниягу, премьер-министру удалось снова выиграть выборы, и он с ходу наметил две цели: захват министерства связи и регулирование газового сектора.

В сфере энергетики Нетаниягу ориентировался на принятие решений, базирующихся на разработке газовых месторождений и их эксплуатации, что дало израильской газовой монополии исключительные преимущества – такие, которые никогда не получала ни одна крупная израильская компания. Он убирал регуляторов и чиновников, которые выступали против намеченных планов, утверждая, что их реализации принесет в казну сотни миллиардов шекелей и позволит снизить цены на электроэнергию. Разработка и эксплуатация месторождения «Тамар» стала поистине денежным станком для контролирующих его заинтересованных сторон, но, увы, к концу десятилетия общество так и не дождалось дополнительных налоговых поступлений и снижения цен.

2016: Нохи Данкнер приговорили к трем годам лишения свободы. Другой олигарх – Элиэзер Фишман, - должен был внести в казну 196 миллионов шекелей для уплаты налогов. Но внезапно выяснилось, что он – банкрот, а банки на протяжении более десяти лет скрывали, что его долги превышают его активы.

Референдум, проведенный в Великобритании, шокировал весь мир: британцы проголосовали за то, чтобы выйти из состава Евросоюза, и этот шаг назвали «Брекзит», - слово, которое вошло во все языки. Голосование в Великобритании наглядно продемонстрировало еще один феномен – потерю общественного доверия к элите. Как считалось, это стало угрозой политической, экономической и культурной повестке дня, которая, как представляется, после Второй мировой войны была лишена духа конкуренции.

2017: победа Трампа заставила задуматься о роли "Фейсбука" в политической системе и тиражированию лжи. Британская газета Guardian сообщила, что во время предвыборной кампании Трампа неоценимую поддержку ему оказала компания Cambridge Analytica, располагавшая базой данных "Фейсбука" о миллионах американцах.

Два расследования, которое вели полиция и Управление по ценным бумагам и которые не имели прямого отношения к главе правительства, случайным образом обнаружили две ниточки: потянув за них, удалось распутать клубок, обернувшийся уголовными делами 2000 и 4000, главным героем которых стал непосредственно Нетаниягу.

Попутно зашатался трон под владельцем "Йедиот ахронот" Нони (Арноном) Мозесом, в течение тридцати лет управлявшим империей СМИ и считавшимся чуть ли не «серым кардиналом» израильской политики. Выяснилось, что существуют записи секретных переговоров между ним и Нетаниягу.

2018: политика в США, Израиле и многих странах мира стала стремительно меняться: экстремизм, популизм и скандалы разрывали страны на части. Власть начала переходить в руки политиков-популистов, которые черпали вдохновение у Трампа. А сам президент США начал торговую войну с Китаем, распространив ее на другие страны, и повел экономическую политику, выходящую за рамки курса, которым Америка следовала сорок лет.

2019: юридический советник правительства после долгих размышлений принял решение выдвинуть три обвинения против Нетаниягу – во взяточничестве, мошенничестве и злоупотреблении служебным положением.

После двух безрезультатных выборов в Кнессет назначены третьи, которые состоятся в начале марта следующего года.

"Фейсбук" заявила о намерении ввести собственную валюту, но столкнулась с ожесточенным сопротивлением по всему миру. На гигантские интернет-корпорации "Фейсбук", "Гугл" и "Амазон" обрушился вал критики, их обвинили в концентрации огромной экономической и политической власти.

В конце нынешнего десятилетия сотни миллионов молодых людей, похоже, начинают просыпаться – и не только потому, что существует климатический кризис, но и потому, что большинство из них убеждено: политические и экономические методы, которые некогда служили их родителям, бабушкам и дедушкам, для них, молодых, не работают. Именно эта молодежь и определит политическое направление, по которому пойдет мир в следующем десятилетии – вне зависимости от того, приведут ли кризисы к серьезным изменениям в системе или грянет какой-то глобальный кризис, который повлечет за собой социальные протесты и противостояние или войны, неведомые нам прежде.

Гай Рольник, TheMarker, М.К. К.В. На фото: демонстрации социального протеста в Тель-Авиве, 2011 год. Фото: Моти Мильрод

136 +